ТБИЛИСИ, 2 июл - Новости-Грузия. Семей, желающих усыновить ребенка, в Грузии - гораздо больше, чем детей, оставшихся без родителей. При этом потенциальные папы и мамы придирчиво ищут здоровых детей, к тому же требуя, чтобы они были похожих на них самих....
Анастасия Словинская, для "Новости-Грузия":
«Здоровый ребенок до трех лет, национальность - грузин» - таковы требования большинства людей, желающих усыновить ребенка в Грузии. Таких семей на сегодняшний день - около трех тысяч, а детей, подлежащих усыновлению, всего шестьдесят. Дети, подлежащие усыновлению – это сироты, т.н. «найденыши» и дети, чьи родители были лишены родительских прав или признаны недееспособными. Из шестидесяти таких детей только двадцать ребят соответствуют критериям отбора подавляющего большинства усыновителей. Остальные сорок – это дети с ограниченными возможностями или другой национальности. В агентстве социальной помощи, занимающемся вопросами усыновления, утверждают, что бывали случаи, когда семьи отказывались усыновлять ребенка только потому, что им не подходил цвет глаз малыша.
«Детей с ограниченными возможностями практически никогда не усыновляют. Порой речь идет не о серьезных заболеваниях, а о тех, которые корректируются посредством хирургического вмешательства. Например, «заячья губа». Семьи, стоящие в очереди на усыновление могут просто-напросто поднять скандал, предложи мы им ребенка, у которого наблюдаются проблемы со здоровьем», - говорит Мари Церетели – руководитель департамента опеки и социальных программ.
Последним шансом обрести семью для таких детей являются иностранцы. Они получают право на усыновление, если в течение восьми месяцев ни один гражданин Грузии не изъявил желания стать родителем больного ребенка. Так, в 2013 году было зафиксировано четыре факта международного усыновления.
В агентстве социальной помощи утверждают, что не в лучшем положении находятся и дети старше десяти лет. Их шансы на усыновление также крайне невелики. И это при том, что в списках ожидания продолжает находиться около тридцати сотен желающих стать родителями.
Единственный шанс прийти на финишную прямую списка ожидания вне очереди – это «прямое усыновление», которое подразумевает добровольный отказ биологической матери от ребенка в пользу определенной семьи. Женщина, которая не может или не хочет воспитывать своего ребенка может отдать его людям, которые готовы заменить ее. В таких случаях, обеим сторонам – биологической матери и будущим родителям следует обратиться в агентство социальной помощи. Служба изучает каждый случай индивидуально. При выяснении факта материальной заинтересованности биологической матери, сотрудники агентства социальной помощи обязаны обратиться в полицию.
Впрочем, в погоне за своим счастьем, многочисленные семьи, состоящие в списке ожидания на усыновление, порой не боятся искать обходных путей. Так, на одном сайте под статьей о проблемах усыновления можно увидеть сотни комментариев, содержание которых сводится к одному - просьбе найти ребенка. «Усыновлю ребенка до трех лет. Пол не важен», - далее номер телефона и иногда краткое описание семьи, не отчаивающейся стать родителями.
Большинство пишет, что семья готова сохранить анонимность личности матери и оплатить все расходы на время беременности. Некоторые предлагают денежное вознаграждение. Тут же периодически всплывают комментарии матерей, желающих отказаться от родных детей. Впрочем, таких сообщений крайне мало, и судя по тому, что, желающие стать родителями, продолжают взывать о помощи – то ли сомневающиеся мамы меняют решение, то ли подобные комментарии являются ничем иным, как злой шуткой интернет-пользователей.
Одна из участниц форума пишет: «Я связалась с матерью, которая хотела отказаться от ребенка. Она обещала отдать нам свою девочку, на протяжении двух недель я виделась с ребенком. Я успела даже привыкнуть к нему! А потом мать сказала, что передумала и не собирается отказываться от своей дочери. Я очень прошу, женщин, сомневающихся в своем решении, не связываться со мной! Второй раз я такого не переживу».
Всех в дом!
Несмотря на то, что детей, подлежащих усыновлению, немногим больше пятидесяти, под опекой государства всего находится около двух тысяч ребят. Речь идет о детях, биологические родители которых, в силу определенных причин не могут воспитывать своих детей самостоятельно. Они продолжают общаться с детьми, периодически навещая, или забирая их домой.
До недавнего времени постоянным местом жительства таких детей были детские дома. Но за последние пару лет была проведена практически полная ликвидация крупных детдомов. Дети были распределены в малые дома семейного типа и приемные семьи.
Малый дом семейного типа подразумевает проживание шести – восьми детей под постоянным присмотром социальных работников – «мамы» и «папы» - именно так обращаются ребята к своим воспитателям. В польской модели дома семейного типа, применяемой в Грузии наравне с американской, на выходных «маму» и «папу» заменяют «дядя» и «тетя». Таким образом, создается атмосфера, максимально приближенная к семейной, говорят в агентстве социальной помощи. На сегодняшний день в домах семейного типа проживает 337 ребят.
Впрочем, большинство детей, а именно 1150 – находятся в приемных семьях. В данном случае семья не усыновляет, а просто заботится о воспитании ребенка до его совершеннолетия. За это государство выплачивает приемной семье пособие в размере 400 лари. Ребенок, находящийся в такой семье, посещает обычную школу, общается со сверстниками и получает шанс на интеграцию в общество.
Проживая в крупном интернате, детям, как правило, было сложно находить общий язык с людьми извне. Они росли в мире себе подобных – ребят, которые практически не знали родительского тепла, не умели, а порой и не хотели общаться с людьми и не воспринимали себя как личность. Отсюда – комплекс неполноценности, агрессия или наоборот - апатия, отсутствие элементарных навыков и страх перед «большим миром», находящимся за воротами детского дома.
«Раньше, в крупных детдомах дети находились в группах по сорок человек. На каждую группу приходилось по одной нянечке. К их развитию никто не подходил индивидуально. Отсюда - недоверие, склонность к насилию. Это были неизбежный итог интернатного воспитания. На сегодняшний день крупных детдомов осталось осталось всего три – в городах Сенаки и Коджори», - говорит Мари Церетели.
Не все так хорошо
Впрочем, у этой медали, как и у всех других – две стороны, утверждает основательница неправительственной организации «Шанс на жизнь» – Лела Эхвайя. Эта женщина не понаслышке знает о проблемах детей, оставшихся без опеки родителей. Лела уже около десяти лет общается с социально незащищенными подростками. Она говорит, что порой, фактором, сподвигнувшим семью взять на воспитание ребенка, является всего лишь материальная заинтересованность. Зачастую, продолжает Лела, выделенное пособие, семья воспринимает всего лишь, как источник дохода.
К нововведению, согласно которому, биологическая мать, забравшая своего ребенка обратно, получает ежемесячную помощь в размере 90 лари, Лела также относится без особого энтузиазма. По ее словам, она лично знает подростков, которые на себе прочувствовали изъяны данной инициативы. Несмотря на то, что приоритетом агентства социальной помощи является реинтеграция ребят в биологические семьи, Лела уверена – порой для ребенка лучше оставаться под опекой государства.
«Я знаю множество детей, жизнь которых изменилась только в худшую сторону по возвращении в биологическую семью. Они целыми днями болтаются на улице, до них никому нет дела. Никто не опекает, не заботится о них. Мотивация матерей таких детей понятна – это пособие, которое несмотря на то, что мизерное – существенно для неимущих семей. А в итоге – страдают дети. Они несчастны», - говорит Лела.
Что дальше? Это вопрос, который больше всего боятся задать себе именно социально незащищенные подростки. Большинство из них просто не готовы к взрослой жизни в социуме. Они не знают кем они хотят быть, как и быть ли вообще. И, если здоровые подростки при удачном стечении обстоятельств и определенной поддержке могут научиться жить самостоятельной полноценной жизнью, то молодые люди с ограниченными возможностями находятся в практически бесперспективном положении.
Агентство социальной помощи опекает социально незащищенных детей только до их совершеннолетия, после – государство снимает с себя ответственность за подростков. Большинству детей с ограниченными возможностями по достижении совершеннолетия – одна дорога – в специализированный пансионат.
Шанс на жизнь
Лела Эхвайя – основательница НПО «Шанс на жизнь» уверена - даже упразднив государственные детские дома в Грузии, власти не сумели решить проблему интеграции в общество детей, которые росли без родителей. Они не готовы к взрослой жизни и фактически рядом с ними нет никого, кто мог бы просто поддержать ребят. Исполнилось восемнадцать – живи как и где хочешь, зарабатывай как умеешь. А то, что никто не научил ребят этому – проблема явно не второстепенного характера, считает Лела.
Когда-то Лела сама стояла перед схожей проблемой. Ее семье, которая после войны в Абхазии осталась без крыши над головой и каких-либо средств к существованию пришлось отдать ее на воспитание родственникам. Одиночество, страх, множество комплексов и отсутствие какой-либо мотивации – такой была сама Лела. И, если бы не счастливая случайность, доброта и понимание, оказанные ей абсолютно незнакомыми людьми заграницей, неизвестно, как сложилась бы судьба самой девушки. Чужие и ничем не обязанные ей люди помогли Леле получить образование в Германии и, что самое главное – дали почувствовать ей, что она личность.
Лела вернулась в Грузию с одной единственной целью – помогать таким же, какой была она когда-то. Поначалу она просто систематически ходила в детские дома и общалась с детьми. Рассказывала на своем примере – она смогла поверить в себя, смогут и они.
«Дети в детдомах были дикими, запущенными. Фактически там им просто был предоставлен ночлег. Салфетки, которые я им принесла вместе с гостинцами, они помоему и увидели-то впервые! О каком образовании может идти речь? О каких перспективах? Чем они должны заниматься по достижении совершеннолетия? Как жить»? – не скрывает возмущения Лела.
Впрочем к этим, казалось бы, риторическим вопросам Лела стала находить вполне конкретные ответы. Она основала неправительственную организацию, стала искать людей, которые смогли бы помочь в ее начинании, как материально так и просто участием.
Женщина открыла кафе с символичным названием «Re life», где со своей командой стала обучать подростков различным навыкам. Подростки учились на официантов, поваров, там же ребята изучали и английский язык. Дальше - автомастерская «Auto Life», в которой также обучают и по возможности трудоустраивают социально незащищенных подростков. Впрочем, самое главное, говорит Лела, это дать понять детям, что они нужны кому-то, что их появление на свет – это не досадная ошибка, а шанс на жизнь. Полноценную жизнь в обществе.
